Опытным путем выяснила, что любое душевное обнажение в моем случае вызывает широчайший спектр негативных последствий: от эмоциональной кататонии до физической тошноты.
Это, кажется, идиосинкразия к любым проявлениям доверия. Я, как всякий человек, время от времени испытываю потребность в исповеди. И каждый раз, когда порыв выветривается, остается единственное желание: как можно более оперативно оборвать с человеком любые контакты, хотя бы на эмоциональном уровне. Проще говоря, если и видеться, то вести себя как бревно.

Мне кажется, это все проистекает из моего полнейшего неумения доверять людям. И я искренне не могу понять его природу. Откуда оно вообще пошло? Настолько тотальное, настолько всепоглощающее. Постоянное ожидание предательства. Даже не так. Постоянная готовность к предательству. Особенно когда речь идет о самых близких людях.
Вероятно, все действительно очень просто. Я считаю, что недостаточно хороша для того, чтобы кто-то глубоко и искренне был ко мне привязан. Проще говоря, я... мягко говоря, не люблю себя всю, от макушки до пяток со всем содержимым. И жду того же от других. Поэтому я не верю ни одному признанию в любви: я просто не могу их понять, по-человечески. Я не верю, что заслужила хоть немного искренней любви.
Когда я наедине с собой, мне проще об этом не помнить.

Отсюда же происходит мое первертированное отношение к окружающим — чем больше внешней заботы, внимания и доброты я проявляю к людям, тем они менее важны на самом деле. И наоборот. Вдруг кто-то значимый посчитает меня лучше, чем я есть на самом деле.