А 33 Христу - он был поэт, он говорил:
«Да не убий! Убьешь - везде найду, мол».

Заповеди. Знаешь о таких?
Так не убий меня своими манерами, словами и дыханием. Я умру, а ты останешься. Останешься в этой непомерной странности бытия. Впрочем, тебе ведь даже неважно, я запамятовала.
Росс. Прекращай. Иначе я утону в собственной вычурной буре красок. Я так плохо плаваю, я так боюсь ледяной воды и воронки. Меня будет тащить вниз пучина собственных страстей, но ты всегда будешь вытягивать меня, держать за руку, по-другому совсем никак. Ты для меня как мольберт, я на тебе и в тебе рисуй свои собственные образы, видения, мысли. Ароматы, реплики, кусочки души. И неважно где, да как. В реальности ли, в снах. Я просто тебя вырисовываю по-своему, чуть засохшей гуашью, яркой акварелью и водой. Водой обязательно. Только я никогда не закончу, никогда не закончу эту картину. Силы воли не хватит. Буду рвать, ножом резать этот мольберт, тебя, в истерике поливать чернилами, пачкать, портить все и начинать сначала. И этот бессмысленный вечный круг будет всегда со мной. Ты – бесконечность. Я разобьюсь о тебя в тысячу маленьких лиловых, синих осколков, и восстану вновь, потому что ты этого захочешь. Конечно, захочешь. Так держи же меня, мой богемный мальчик. Без чугунных рамок, пластиковых оков. Сильно, с болью. Держи.